Дуб лежал неподалеку от подъезда, признаков жизни почти не подавая. Мокрые штаны и еле слышное дыхание - все говорило о том, что когда (и если!) дуб придет в себя, вспомнить что-либо из этой серии картины он не сможет. Цепь толщиной в палец и длиной в полметра, украшенная здоровущим крестом, была хорошо видна, вылезла из-под рубахи.
Я никогда бы не взял ценности с пьяного или мертвого человека, ну, или вообще чужое, а Олег взял.
И через много лет он вспоминал этот крест, потом мы жутко спорили, кто он: вор или удачливый собиратель.
Я говорил, и считаю до сих пор - это банальное воровство. Он же - что дуб не обеднел, а проучить разиню святое дело.
Олег не воровал, не ходил на улицу брать людей на гоп-стоп и снимать ценности с подгулявших прохожих. А просто случай предоставился - он и не сдержался. Вот, говорит, если бы там девушка без сознания лежала, серьги, колечки, пусть даже и пьяная, я бы не взял, а девушке помог.
А у того рожа была бандитская. Это вообще робингудство с моей стороны.
Крест Олег продал за нереальные в его молодости деньги. Но судьба решила, что косяк за Олегом. В их маленьком городе все друг друга знали, владелец цепи через "пацанов" вычислил робин гуда, взявшего его вещь, и пришлось Олегу драпать аж до Москвы, там он и остался.
Но до сих пор не признает, что был не прав. Надо говорит, отличать кражи от удачи.
Как скажете: кража то была, или удача?
Journal information